Прага

Когда нюрнбергский врач Гартман Шедель отдал в печать свою книгу под названием « Liber chronicarum», представлявшую собой попытку созда­ния мировой истории, шел 1493 год. Среди двух тысяч гравюр на дереве, выполненных в мастер­ской Михаэла Вольгемута, учителя Дюрера, и по­мещенных во внушительном труде Шеделя, мы находим и самый древний из известных до сих пор панорамных видов Праги. В отличие от других изображений, гравюра в книге Шеделя производит впечатление схематичности и тяже­ловесности. Резчик как бы тщетно пытался при­дать реалистическому изображению Праги чер­ты, типичные для ренессансного пейзажа, и оста­новился при этом на полпути. Однако в одном аспекте стилизация из мастерской Вольгемута остается удивительно правдивой: кроме Праж­ского Града, реки с мостом и густо населенной котловины под Градом, кроме большого коли­чества церковных башен, уже на этом первом виде Праги мы находим доминанты, изображен­ные в произведениях резчиков, художников и фотографов более позднего периода, пытав­шихся запечатлеть город. Те же доминанты мы видим и в современных произведениях, хотя раз­витие города далеко отодвинуло его границы, а башни, находящиеся в древней части, были закрыты массой построек. За пятьсот лет, истек­ших со времени участия Вольгемута в создании хроники Шеделя, Прага сильно изменилась, од­нако с художественной точки зрения ее доми­нанты остались неизменными и их не уменьшаю­щееся значение более, чем что-либо другое напо­минает нам о тесной связи города с его тысяче­летней историей. Город никогда не отказался от титула caput regni, данного ему впервые гордыми жителями в послегуситский период. О своей тысячелетней истории Прага не забывает и сего­дня.

Начало городу положил град, основанный во второй половине 9 в. Пржемысловичами, сде­лавшими его, центром и опорной точкой в своем стремлении к объединению чешского государ­ства. Они не покинули его и после достижения своей цели, так как он был расположен в самом центре Чехии, в центре довольно густо населен­ной области, а самое главное - он был располо­жен на перекрестке важнейших дорог. По мере увеличения значения Града, росло количество жителей в его окрестностях. Постепенно назва­ние Град распространилось и на близлежащие поселения. Это произошло около середины 12 в. Град между тем стал одним из важнейших цен­тров эпохи Пржемысловичей и Чехии вообще. В последующие десятилетия поселения стали превращаться в город. И уже ни частые навод­нения, затапливавшие дороги и жилища, ни угроза войн, возникавшая в результате близости княжеской резиденции Пржемысловичей, не мо­гли остановить развитие городской жизни. После 1230 г. поселение на правом берегу реки было обнесено стеной и, получив привилегии, стало настоящим средневековым городом. Несколько позже колонисты, приглашенные королем Прже-мыслом II, основали на левом берегу Малый город пражский. Развитие расположенных близ Града поселений, бывшее до этого времени хаотичным, подчинилось правилам городской жизни, строительство стало производиться по определенной системе, при ведении городского хозяйства население уже могло опираться на созданную собственными руками базу. Но, не­смотря на это, Прага не пыталась избавиться от своей зависимости от Града. Город пользовался преимуществами, вытекающими из близости ре­зиденции Пржемысловичей, а также быстрого развития Чехии в 13 в. со всеми сопровождаю­щими его явлениями: амбициозностью последних Пржемысловичей, пышностью и рыцарской сла­вой их двора, колонизацией и чешским серебром. Богатство города отразилось и на его внешнем виде, что особенно ярко видно на последних романских и первых готических постройках. Большинство памятников этого первого значи­тельного периода в развитии города было по­гребено под более поздними постройками, однако план самой древней части Старого Места и ядро Малой Страны остались и до настоящего вре­мени такими же, как в романский и раннеготи-ческий периоды. В то время как на Малой Стра­не и в Гавелском районе направление улиц и раз­меры участков, занимаемых домами, определя­лись колонистами, в Старом Месте людям при­ходилось отвоевывать каждую пядь земли у ре­ки, определившей наводнениями направление и извилины улиц, а также неправильную форму свободных пространств. Из-за реки пришлось повысить уровень всего рельефа, так что богато украшенные первые этажи романских дворцов оказались под уровнем улиц. И хотя город пол­ностью не избавился от угрозы наводнений, од­нако его население уже не жило в постоянном страхе перед Влтавой и начинало постепенно укрощать реку.

Развитие города не приостановилось и в начале 14 в., когда после смерти последнего короля из рода Пржемысловичей (1306) чешское государ­ство переживало тяжелый политический кризис. Оно продолжалось и в период правления Люк-сембургов, достигнув расцвета при втором короле этой династии - Карле IV (1346-1378), став­шим потом императором. Ключевое положение Града не изменилось и во время бурного разви­тия Праги, а строительная горячка, вызванная императором, была связана с нахождением в Праге его резиденции. Таким образом Прага стала од­ним из крупнейших городов Европы с епископ­ством, университетом и несколькими десятками цехов ремесленников, а также сотнями мастер­ских и лавок. Прага стала городом с величест­венными постройками и оживленной интеллек­туальной жизнью. Императорский двор привлек на временное и постоянное жительство массы иностранцев. В глазах всех образованных евро­пейцев Прага стала крупным культурным цен­тром. Благодаря постройке Нового Места и рас­ширению малостранских городских стен Прага сильно увеличилась, а гигантский проект нового городского ансамбля поражал своим величием и прогрессивностью концепции. Этот план улиц сохранился до настоящего времени, и, начиная с 14 в., отличал Новое Место от других праж­ских «мест» - городов. Тогда впервые в исто­рии города в его планировке отразились градо-строительские концепции, намного опередившие локальные теории колонистов 13 в. Однако по­стройкой Нового Места, шедшей невероятно быстрым темпом, дело не кончилось. В стиле зрелой готики возводились постройки в Старом Месте, на Малой Стране и на Градчанах. На месте простых романских церквей строились огромные здания новых, многие из которых не были достроены по первоначальному проекту. Городские дома заполнили пригодные участки, через Влтаву перекинулся каменный мост. Вер­шиной всего строительства стал Град с начатым зданием собора, новым дворцом и укрепленными крепостными стенами. Град определил силуэт города, который вместе с огромными размерами пражского строительства производил сильное впечатление и вызывал чувство преклонения перед мощью люксембургской династии, усили­вая тем самым блеск чешской королевской ко­роны. При жизни императора много построек осталось недокончено, однако картина рекон­струкции города в готическом стиле была пол­ной. Эта перестройка оказала сильное влияние на дальнейшее развитие города, определив его характер на многие века вперед. Величие Праги и ее размеры имели и свои те­невые стороны, которые были тем темнее и опас­нее, чем интенсивнее была жизнь столицы. Пре­тензии города, продиктованные волей импера­тора или честолюбием мещан, зримо опережали его возможности, основываясь на иллюзии вечной конъюнктуры. Слава города померкла, ве­роятно, так же быстро, как быстро росла она на императорский кредит. Падение конъюнктуры отразилось и на внешности города: всюду были видны недостроенные здания церквей, внутрен­няя жизнь характеризовалась усилением социаль­ной напряженности. По мере того, как вместе с падением авторитета Вацлава IV Прага теряла свои позиции столицы, она становилась городом, опасным для всего феодального общества. Ре-формационное движение, направленное против католической церкви и начавшееся в ученых кругах университета быстро передвигалось с уро­вня университетских дискуссий на уровень про­поведнической практики, чем помогало подго­тавливать теоретическую базу для первого круп­ного антифеодального движения в Европе. После того, как Ян Гус как еретик был сожжен на костре в Констанце, социальное напряжение на­чало проявляться в отдельных стычках, закон­чившихся в 1419 г. расправой с членами маги­страта в Новом Месте. Таким образом Прага стала колыбелью гуситского движения. И не­смотря на то, что сами пражане очень скоро от­казались от основных революционных идеалов, инициатива в развитии революционного движе­ния осталась за ними до конца 1434 года. Благодаря гуситской революции Прага стала первым городом королевства. Гуситская ре­волюция дала в руки пражанам политическую власть, обеспечила им авторитет между осталь­ными городами королевства и, наконец, открыла перед ними перспективы дальнейшего полити­ческого подъема. На долгие годы исчезла зави­симость города от Града со всеми ее положительными и отрицательными сторонами. С одной стороны, город перестал опасаться воли власти­теля, но, с другой стороны, должен был сми­риться с падением конъюнктуры, связанной с пре­быванием в Праге резиденции императора. Град остался доминантой города, хотя об уменьшении его значения свидетельствовали недоконченные пустеющие постройки до гуситской эпохи, сильно контрастирующие с большой заботой, проявля­емой горожанами о своих домах и ратушах. Но даже самое сильное чувство ненависти к против­никам революции не позволило пражанам под­нять руку на Град, как это произошло с Выше-градом, так как в мыслях населения Праги даже в революционные годы Град не превратился в простую крепость, продолжая оставаться свя­зующим звеном между городом и властителем, а тем самым, и порукой его величия. В тот период, когда Гартман Шедель издал свою мировую хронику, где мы находим уже упоминавшуюся гравюру с видом Праги, открываю­щимся с развалин Вышеграда, на Граде уже снова шли строительные работы, несмотря на то, что король Владислав после 1490 г. переселился в Будин. В то время как замок в Будине уже при Матиаше Корвине отразил влияние ренессанс-ного стиля, в перестройках Пражского Града видны лишь его едва заметные черты, тогда как поздняя готика достигла здесь своей вершины. И в Праге столкновение поздней готики с насту­пающим Ренессансом предвещало упадок само­уверенного городского мира.

После неудавшегося восстания сословий против короля Фердинанда в 1547 г. сводится на нет политическое влияние пражских городов. Пре­данные дворянством пражане были отданы на милость короля. Кара, постигшая город и его население, завершила начало упадка, начавше­го проявляться уже за несколько десятилетий до этого. Все это подготовило почву для соци­ального и культурного разложения городской среды. Со второй половины 16 в. стиль ренессан­са пробивал себе дорогу в пражской архитектуре уже значительно легче, однако его полной по­беде способствовало дворянство, строя свои го­родские дома и дворцы. Вслед за ним нереши­тельно начало приспосабливаться к новым тече­ниям и богатое мещанство. И без королевской резиденции Прага стала центром политической и общественной жизни. Когда же в 1583 г. Град снова стал резиденцией Рудольфа II, опять на­чалась связанная с этим конъюнктура. В период правления Рудольфа II Прага широко просла­вилась. Однако ни высокий уровень интеллек­туальных и художественных устремлений при дворе, ни экономический подъем и богатая об­щественная жизнь не могли избавить мещанскую среду от проявлений депрессии, отразившейся и в строительстве. В город проникли дворцы с аркадными дворами, аттиками и изысканными интерьерами. Однако самым главным строителем до самого конца этого периода продолжало оста­ваться дворянство, благодаря чему под влия­нием нового стиля изменили свой вид главным образом Малая Страна и Градчаны, тогда как в Старом и Новом Месте Ренессанс постоянно наталкивался на старые традиции. Конец стиля ренессанс почти совпал с концом рудольфинской конъюнктуры. В довершение всех бед Прага стала центром конфликта между Габсбургами и чешскими сословиями. В 1611 г. в городе шли бои, в 1618 г. здесь расправой с им­ператорскими наместниками началось восста­ние чешских сословий, потерпевшее поражение в 1620 г. в битве у городских стен. Последовавшие события были цепью катастроф. В резуль­тате грабежей после битвы на Белой горе, пре­следования участников восстания, а позднее и всех некатоликов, конфискации их имущества, эмиграции и тягот войны, продолжавшейся тридцать лет, город оказался на краю гибели. Когда в нем снова пробудилась жизнь, то от былой славы резиденции королей не осталось и следа. Праге пришлось смириться с положе­нием провинциального центра. А пока она преод­олевала всеобщий экономический кризис, в го­род проник новый стиль - барокко. Его драматическому вторжению способствовали монарх, церковь и дворянство. Венский двор позабо­тился о том, чтобы в Праге были построены но­вые барочные укрепления, которые бы охраняли ее от посягательств врагов монархии, с вожделе­нием взиравших на чешскую королевскую ко­рону. Духовенство спровоцировало постройку богатых церквей и монастырей, а дворяне стро­или пышные дворцы, хотя уже тогда больше верили в будущее Вены, чем Праги. Со времен Карла IV не менялась застройка пражских «мест» - городов так сильно, как именно в этот период, отмеченный совершенной беспомощностью ме­щанства по отношению к иностранным феодалам. Церкви, монастыри и дворянские дворцы погло­тили десятки участков, на которых находились готические постройки, нарушая тем самым план города и противопоставляя свою индивидуаль­ную монументальность скромности и трезвости городской застройки. И хотя барокко обогащало город художественно ценными памятниками ар­хитектуры, созданными видными архитекторами, а также неизвестным до того времени аспектом художественных пропорций, город вынужден был заплатить за эти дары потерей своего сред­невекового своеобразия. Наиболее заметные сле­ды оставил этот стиль на Малой Стране и на Градчанах, где преобладало дворянство и духо­венство. Наступление на традиции не смогло, однако, искоренить сознания ключевой позиции Праги и не тронуло ее доминант, передающих симбиоз Града и города. Как раз наоборот: кули­са барочных перестроек еще более усилила худо­жественный эффект Града и подчеркнула его связь с городом.

Власть барокко и продолжившего его рококо длилась до самого конца 18 в., когда город начал пробуждаться от средневековой летаргии. Вну­три Старого и Нового Места работало множество мануфактур, городские стены, построенные еще при Карле IV, стали слишком тесными для го­рода, тишина дворянских дворцов и закрытых монастырей резко контрастировала с напряженной жизнью наступающего капитализма и подъе­мом национального движения. Капиталистичес­кое производство безжалостно диктовало неслы­ханные до того времени требования. Прежде всего ему необходимо было новое пространство для фабрик и жилых кварталов, а также для резкого улучшения транспортной сети как в са­мом городе, так и за его пределами. Перед город­скими стенами, где до того времени были глав­ным образом сады и виноградники, возникли новые предместья, а городского ядра коснулись первые просвещенные проекты, предвещавшие модернизацию города. Перспективы нового раз­вития Праги уже невозможно было отделить и от целеустремленности национального движения. Волна буржуазной революции, прокатившаяся в 1848 г. по всей Европе, захватила и Чехию, открыв настеж двери капиталистическому подъе­му. За полвека, предшествовавшего первой ми­ровой войне, Прага сильно разрослась, числен­ность ее населения увеличилась втрое, количе­ство фабрик увеличилось настолько, что она стала одним из самых крупных промышленных центров монархии. Однако быстрое развитие со всеми сопровождающими явлениями имело и свои теневые стороны. В погоне за прибылями не было места для зрелой урбанистической, эсте­тической или исторической концепции, а чрез­мерное стремление буржуазии поднять свой пре­стиж часто оборачивалось против неоспоримых культурных ценностей. Часть исторического ядра города исчезла при реконструкции прежде, чем удалось более масштабно решить проблемы роста большого города. За ряд монументальных по­строек, отражающих силу нации, Прага получила массу не слишком привлекательных жилых до­мов. Прага превращалась в большой город с боль­шим опозданием по сравнению с другими евро­пейскими столицами. При этом столкновение противоположных интересов было сопровождаю­щим явлением всего этого периода до самого конца первой мировой войны. В 1918 г. Прага стала столицей Чехословакии. Она была самым крупным и в то же время са­мым развитым в промышленном отношении го­родом нового государства. Перед ней открыва­лись смелые перспективы, но, вместе с тем, она несла на своих плечах всю тяжесть наследия предшествовавшего периода. Теперь стихийность в ее развитии уступила место целеустремленным усилиям городской политики, которой приходи­лось принимать во внимание разнородность но­вого городского целого - Большой Праги и ее ведущую роль. Однако, несмотря на все усилия, остановить процесс углубления различий во внешнем облике города не удалось. Накануне второй мировой войны число жителей Праги приблизилось к миллиону. Она могла похва­литься прекрасными постройками современной архитектуры, первыми современными урбанис­тическими концепциями и целенаправленным аспектом охраны памятников старины. Однако ей еще оставалось сделать последний шаг к тому, чтобы стать крупным городом. Этого шага она не сделала.

Восстание в мае 1945 г. открыло новую страницу в истории города. Потребовалось несколько лет для того, чтобы Прага залечила раны, нанесен­ные войной, потом потребовались еще годы для процесса социализации и приспособления жизни города к новым общественным и политическим условиям. Путь к реализации концепции боль­шого социалистического города, на который Прага вступила в 1948 г., был отмечен преодоле­нием многочисленных препятствий и решением многих проблем, некоторые из которых на пер­вый взгляд казались неразрешимыми. Для воз­росшего числа жителей и для новых предприя­тий городу потребовалось новое пространство, приобретенное за счет окраин. Вопросом жизни стал для города вопрос транспорта на современ­ном уровне, поэтому на окраинах исторического центра начали прокладываться дороги. Город должен был заплатить дань долго не реставриро­вавшимся памятникам, которую он платит спол­на. Через тридцать лет после освобождения Прага может гордиться метро, смелой конструк­цией моста им. К. Готвальда, магистралями, строящейся автострадой, новыми микрорайона­ми, куда было в основном перенесено жилищное строительство, образцово реставрированными па­мятниками старины и репрезентативными по­стройками, подчеркивающими значение столицы республики. Торжества по случаю тридцатиле­тия со дня освобождения были удобным слу­чаем для подведения предварительных, но не окончательных итогов титанической борьбы за перестройку города. Доминанты, отмеченные уже в ведуте 1493 года, не исчезли из облика Праги, а самые древние части города, объявлен­ные заповедниками, приспосабливаются к по­требностям современной жизни так, чтобы не пострадала их аутентичность. В соответствии с развитием территории города и художествен­ной ценностью новой застройки возникли и бу­дут возникать новые доминанты, без которых было бы неполным свидетельство о величии, славе и красоте города.

Йозеф Яначек