Предисловие

Книга "Творческие методы древнерусских зодчих" - последняя работа выдающегося исследователя русского зодчества, доктора архитектуры Петра Николаевича Максимова. Она явилась своеобразным итогом многолетних трудов ученого, написавшего более ста научных работ по русской архитектуре, много сил отдавшего реставрации памятников архитектуры, глубоко проникшего в профессиональные "тайны" творчества древнерусских зодчих, их самобытное мастерство. Сам Петр Николаевич подчеркивал, что работа исследователя-архитектора в области истории зодчества не должна останавливаться на выявлении фактов и их осмыслении в историческом разрезе, но обязательно должна проникать в саму суть творческого процесса, мастерства зодчих, архитектурную композицию и на основе их всестороннего анализа устанавливать закономерности эволюции творческого метода в целом, понимая последний как сложный комплекс профессиональных средств в широком охвате всех образующих архитектуру факторов - функциональных, художественных, технических. К этой, по его словам, "более высокой ступени" историко-архитектурного исследования стремился и сам П. Н. Максимов, многократно повторяя основной принцип работы: исследователь должен не только ответить на вопрос, что было сделано, но и постараться проследить, как, какими средствами получен результат.

Именно так, широко раздвигая рамки понятия "творческий метод", трактует П. Н. Максимов задачи изучения древнерусского зодчества в настоящей книге, особенно выделяя в мастерстве зодчих их удивительное "умение превращать утилитарно необходимое в художественно выразительное", в котором "архитектурные формы были неотделимы от конструктивных форм и свойств строительных материалов".

Книга имеет структуру, соответствующую основным этапам развития древнерусского зодчества и его важнейших архитектурных школ. По существу, она адресует читателя к наиболее выдающимся архитектурным произведениям, ставшим уже хрестоматийными при изучении истории архитектуры.

Но в отличие от многих других работ строго выдержанная историчность здесь сочетается с углубленным анализом композиционных приемов, рассматриваемых в двух важнейших аспектах - как средство создания определенного типа, структуры и образа произведения и как развитие предшествующих приемов, вместе составляющих диалектическое целое.

Творческий метод, таким образом, исследуется двуедино: с одной стороны, в каждом произведении выявляются его индивидуальные особенности, зависящие от идеологических и функциональных задач, и анализируются средства конкретного воплощения этих задач в композиции; с другой - четко прослеживается линия преемственности в использовании профессиональных средств, рисуется многоплановая картина развития архитектурного мастерства как целостного национального явления. В результате каждый использованный древнерусскими зодчими композиционный прием находит логическое объяснение и как средство выражения конкретного образа, и как фактор, воздействующий на развитие архитектуры в целом.

Ясно, что столь широкий и глубоко профессиональный подход к изучению творческого метода требовал от автора книги не только огромного знания фактического материала, но и особого "видения" архитектуры, способности зодчего-исследователя проникнуть в секреты архитектурного мастерства, почувствовать произведения так, как их воспринимали современники. Требовался точный и чуткий глаз художника, не только видевшего и ценившего красоту древних памятников, но и умевшего определить и выделить заложенные в их композицию художественные закономерности. П. Н. Максимов обладал этими качествами и сочетал их с поистине энциклопедическими знаниями в области древнерусской архитектуры.

Хочется подчеркнуть в связи с этим и многогранность анализа архитектурных произведений, в исследовании которых автор основывается на комплексном рассмотрении композиции в ее зависимости от социального заказа, функциональных и идеологических задач, условий строительной техники. Поэтому и развитие профессиональных методов предстает как сложный взаимообусловленный процесс, в котором художественные средства древнерусских зодчих рассматриваются не только в зависимости от идейно-образных задач, но и в связи с функциональными особенностями зданий и их конструктивной структурой. Профессиональный разбор конструктивных приемов и их влияния на композиционный строй, становление форм, пластику и декор представляет в этом отношении особый интерес.

Следует отметить и еще одну очень важную особенность книги - ее теоретический характер. Несмотря на последовательную историчность в изложении материала, автор все факты рассматривает под углом зрения развития творческой мысли зодчих, пытаясь в каждом случае, насколько возможно, постичь замысел архитектора через реализованные приемы композиции. Он не описывает архитектуру произведения, но выделяет в нем те особенности, которые, с одной стороны, позволяют раскрыть индивидуальные черты памятника и его конкретный замысел, а с другой - поставить произведение в единый ряд исторического развития путем сопоставления этого замысла с творческими идеями, заложенными в других произведениях. В результате складывается целостная система развития архитектурной мысли на основе всестороннего анализа примеров архитектурной практики. По существу, это первая книга, в которой сделана попытка столь широко осветить развитие архитектурной мысли древнерусских зодчих в связи с анализом их творческих методов.

К сожалению, внезапная кончина не позволила П. Н. Максимову подготовить для книги необходимые иллюстрации аналитического характера, которым он придавал очень большое значение в раскрытии основных мыслей. Не была закончена и последняя часть текста, посвященная архитектуре конца XVII в. Этот пробел отчасти восполнен текстом, написанным им совместно с О. И. Брайцевой для VI тома Всеобщей истории архитектуры, вышедшего в свет в 1968 г.

В заключение необходимо процитировать слова П. Н. Максимова, которые, по его замыслу, должны были войти в авторское предисловие к настоящему изданию:

"Сейчас, когда появление новой архитектуры, резко отличающейся от предшествовавших ей масштабами строительства, типами и размерами зданий, строительной техникой и связанными с нею формами, стало фактом, настало время поднять историю архитектуры на более высокую ступень. Она должна отвечать на вопрос не только о том, что сделала архитектура прошлого, но и как она это делала. Из истории памятников архитектуры, использовавшихся как предмет заимствования архитекторами позднейшего времени, она должна стать историей развития архитектурной мысли, иллюстрируемой ее созданиями и дающей представление о сущности архитектуры, о стоявших перед ней утилитарных и идеологических задачах и о свойственных ей средствах их одновременного решения, нередко переживавших свое время. Только такая история архитектуры поможет воспитывать не компиляторов, но архитекторов - творцов и мыслителей, нужных нашему времени, времени ясно ощущаемого разрыва между прогрессирующими функциональной и конструктивной сторонами архитектуры и отстающей от них художественной стороной. Только она сможет теснее связать архитектуру с социальным строем и культурой породившей ее страны и обнаружить национальные черты или индивидуальный почерк мастера не только в облике зданий, но и в методах их создания".

В этих словах отразились общие взгляды П. Н. Максимова на задачи изучения истории архитектуры на современном этапе. Они нашли свое конкретное выражение и в настоящей книге.

Н. Гуляницкий